Образ архитектуры Москвы в творчестве Татьяны Мавриной
Концепция
В многовековой истории русской культуры образ русского города традиционно ассоциируется с торжественностью и эпическим размахом. Однако в середине ХХ века возникает уникальный художественный феномен, ломающий эти устоявшиеся каноны. Сквозь призму творчества Татьяны Мавриной многие русские города, а в особенности Москва, предстают не безмолвными музеями под открытым небом, а живыми, одушевлёнными сказками, полными цвета, движения и поэтического вымысла.
Искусство Мавриной, находящееся на стыке авангарда и народного примитива, предлагает зрителю не историческую реконструкцию, а своеобразный «городской фольклор». Её городские иллюстрации — это личный дневник впечатлений, где архитектура почти оживает и становится персонажем сказки. Отказываясь от документальной точности, художница создаёт собственную, личную Москву — яркую, лиричную, почти игрушечную и живую под тяжестью мрачного тревожного времени.
Рубрикатор
1. Концепция 2. Начало творческого пути 3. Московские пейзажи в военное время 4. Заключение 5. Источники
Начало творческого пути
Художница с мировым именем Татьяна Алексеевна Маврина (1900–1996) прожила долгую творческую жизнь. Родилась в Нижнем Новгороде. В 1921–1928 годах училась на живописном факультете ВХУТЕМАСа в Москве. В 1930-е гг. Татьяна Маврина стала активно работать как художник-иллюстратор. Входила в объединение художников-графиков «Группа 13», где познакомилась с будущим мужем — Н. В. Кузьминым. Регулярно участвовала в выставках, организованных как в России, так и за рубежом. Среди её многочисленных наград — престижнейшая Международная премия им. Г. Х. Андерсена за иллюстрации к книгам для детей, в том числе к сказкам А. С. Пушкина.
1. Автопортрет на фоне картин 1939 г. 2. Автопортрет с Н. Кузьминым 1939 г.
Однако, помимо книжной иллюстрации, важное место среди работ Татьяны занимает большой графический цикл, посвященный московской старине. Виды Москвы появляются в творчестве Татьяны Мавриной начиная с 1920-х годов. Уроженка Нижнего Новгорода, именно тогда она переехала в Москву и начала обучение во Вхутемасе. Сама художница, вспоминая это время, подчеркивала, что более всего ее интересовало взаимоотношение цветов. В обыденные городские мотивы Татьяне Алексеевне хотелось добавить зрелищность, свободу, живость и юмор, присущие ей самой. А любовь к цвету так и останется основополагающей на протяжении всего творческого пути художницы.
1. Улица 1933 г. 2. Московский пейзаж с пролеткой 1922–1925 гг.
1. Район Мещанских. Сумерки 1933 г. 2. На бульваре 1939 г.
Московские пейзажи в военное время
В годы Великой Отечественной войны Татьяна Маврина начала работать над графическими сериями пейзажей старой Москвы и Загорска (ныне Сергиев Посад). С наступлением военного времени отношение Мавриной к изображению уже ставшей для нее родной Москвы несколько изменилось. Татьяна почти каждый день выходила на улицу, чтобы запечатлеть сокровища древнерусской архитектуры. По воспоминаниям самой Мавриной, однажды у нее возникла тревога, что все московские древности могут в одночасье быть уничтожены.
«Я нашла свою тему не сразу. Как-то раз, проезжая по Сретенке, из окна автобуса я разглядела церковь XVII века, спрятавшуюся между домов и заборов. Ее шатровая колокольня стояла прямо на улице… Колокольни уже не было, да и церковь в любой момент могла погибнуть от бомбежек. Чем я могу помочь красоте? Надо заранее зарисовать все, что сохранилось в Москве, подумала я, пусть хоть на бумаге останется… Я стала чуть не каждый день ходить по Москве и потихоньку рисовать. Заново открыла я для себя любимую еще со времен Нижнего старую русскую архитектуру». [3]
1. У стен Кремля 1943 г. 2. Кутафья башня 1943 г.
«Рисовать в Москве начала потихоньку, незаметно… Потом осмелела, и пошли улицы, сначала ближайшие, потом дальние. Все пешком. Наброски делала часто вслепую, водя карандашом по картонке в кармане пальто, потом в чужом подъезде дорисовывала по памяти и уже дома завершала дело красками и пером. Рисовала запоем, каждый день, а дома делала акварели и гуаши. За два года 1942-1943-й — собралось много церквей, монастырей, старинных домов. Кремль зарисовала со всех сторон.» [3]
Маврина без устали рисует, а затем оживляет акварелью церкви, монастыри, старинные здания. Тонкая обводка тушью, пером, кроме простой фиксации архитектурной формы, словно бы имеет цель подчеркнуть хрупкость этой формы в условиях военного времени, а от нарядной текучей акварели в душе пробуждается, несмотря ни на что, радость и надежда на то, что это чудо может быть сохранено.
Церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Филях 1943 г.
«… Мы приплыли глядеть церковь (Покрова Пресвятой Богородицы в Филях) на лодке, другого транспорта не было. Церковь оказалась такой нежной, деликатной, раскрашенной будто вышивками. Нарисовала ее, не один раз, скромно, несмотря на все читаное, а река голубая и полноводная осталась в памяти. Коринфские капители, детали с мотивами народной русской резьбы», — Т. Маврина. [4]
Обе: Церковь Вознесения Господня в Коломенском 1943 г.
Обе: Церковь Вознесения Господня в Коломенском 1943 г.
«Церковь Вознесения гениальный строитель поставил высоко над рекой Москвой… Пейзаж красив, церковь в него вписалась хорошо. Стоит одиноко, и сама собой любуется, любуемся и мы. Любовался ею в XIX веке и композитор Берлиоз. Церкви идет его описание тишины: „Ничто так не поразило меня в жизни, как памятник древнерусского зодчества в Коломенском… для мня это чудо из чудес… Красота целого, во мне все дрогнуло. Это была таинственная тишина, какой-то новый вид архитектуры, — стоял ошеломленный“…», — Т. Маврина. [4]
В рисунках военных лет у Мавриной часто повторяется мотив снежной зимы. Так в своих изображениях церкви на грузинской улице 1942 и 1943 года она показывает Москву зимнюю, притихшую, настороженную. Даже фигуры идущих по заснеженной улице людей кажутся ледяными, как будто замерзшими тенями.
Церковь на грузинской улице 1942 г.
Ее кирпичный цвет контрастирует и с пейзажем, и с окружающими ее светло-желтыми домами. В настроении этого листа Татьяне Алексеевне удалось выразить баланс между двумя совершенно разными состояниями души людей в этот сложный период — общей тревожностью, тяготой момента и все-таки потаенной надеждой на отрадные перемены в будущем.
Грузинская 1943 г.
Тревожное состояние зрителю передается и от стаи птиц в небе, похожей на мечущийся в снежном облаке взволнованный рой. И все-таки центром композиции стала церковь Троицы в Никитниках, одной из главных святынь которой служит список Грузинской иконы Божией Матери.
Помимо церкви на Грузинской, другим излюбленным для изображения храмом стала церковь Вознесения в Кадашах.
В Кадашах 1942 г.
На изображении храма в 1942 г. Маврина использует минимум художественных средств — белая незакрашенная бумага с пятнами белил на первом плане создает впечатление занесенного снегом пространства, которое продолжается вглубь и вверх, повторяясь в крышах домов на набережной и в метельных небесах. Эту снежную безнадежность несколько разбавляют охряные оттенки стен этих домов, кирпичный цвет стен церкви с темно-зелеными куполами; к тому же в небе проглядывает голубизна, по которой несутся облака, чуть тронутые розовым. Контрастом к этой зимней картине служит черная человеческая фигурка переднего плана, кажущаяся беспомощной и трагически одинокой. Чем-то зловещим веет и от темного силуэта высотного здания на заднем плане справа. Но ему противостоят вознесенные над всем этим пейзажем великолепные силуэты церкви и колокольни.
1. Кадаши 1943 г. 2. Кадаши 1944 г.
На работах 34 и 44 гг. Татьяна Алексеевна не изменяет своей любви к цвету — на ярко-синем, тревожном небе выделяются красная колокольня и зеленые купола храма Воскресения Христова в Кадашах. Художница старается сохранить в памяти радость от созерцания красоты старой Москвы, и, рассматривая ее акварель, сначала сложно поверить, что изображено именно военное время. Москва здесь не парадная или ощетинившаяся заграждениями, а трогательная и очаровательная, с тихими и покосившимися домами, людьми, угнетенными заботами. Кажется, что их защитой выступает лишь храм и дерево, тянущееся своими сияющими ветвями к небу.
Церковь Троицы в Останкино 1943 г.
Большинство рисунков посвященных московским древностям, представляет собой зимние сцены, однако год 1943-й у Мавриной получился более разнообразным — со всеми четырьмя временами года. Рисунок с церковью Живоначальной Троицы в Останкине датирован началом мая. Вероятно, узорчатый храм с зелеными куполами постройки конца XVII века более всего, в представлении Мавриной, соответствовал самому нарядному и проникнутому оптимизмом месяцу года. Ведь свежая весенняя зелень говорит о рождении, обновлении и исполнении желаний. И то, как Маврина строит композицию своей акварели от коричневой земли к кирпичному храму с зелеными куполами, которые воспаряют в голубое прозрачное небо со всполохами нежнейшего зеленого, обещает надежду. И тянутся к небу ветви дерева на первом плане, прочерченные буквально несколькими энергичными белильными росчерками.
На Якиманке 1943 г.
Композиционно иллюстрация «На Якиманке» 1943 г. строится на постепенном переходе пониженного первого плана, с заснеженной землей и фрагментом голубого забора слева, к возвышенности, на которой располагается удивительный храм Иоанна Воина. По контрасту с нейтральными цветами первого плана храм сияет яркими оттенками голубого и бордового. С помощью нескольких темных фигурок — скорее всего, это дети, выбравшие возвышенное место для катания с горки, — художница словно бы говорит о связи того, что принадлежит Богу, и того, что есть земные заботы, а также о том, что существование одного без другого невозможно. Особенно остро это стало ощущаться художницей в военное лихолетье, и она сумела выразить свои чувства так просто и ненавязчиво.
Можно заметить, что почти на каждом рисунке есть пояснительные надписи и точная дата. [3]
Церковь Успения Пресвятой Богородицы в Гончарах 1943 г.
Особенно красноречива дата, проставленная на рисунке, где изображена церковь Успения пресвятой Богородицы в Гончарах, — 15 февраля 1943 года. Всего две недели прошло с момента окончания Сталинградской битвы (2 февраля 1943), и в страшной войне стал намечаться явный перелом, хотя до окончания ее пришлось ждать еще долгие два с лишним года. Но главное — у людей появилась надежда, и в рисунке Мавриной лучи все еще холодного, но теплеющего на глазах света заливают пустынную улицу столицы и заставляют сиять еще ярче цвета прекрасного церковного строения слева.
В Гончарном переулке на Таганке. (Церковь Успения в Гончарах) 1943 г.
Яркая пятиглавая Успенская церковь на Таганке привлекала Маврину своим цветом и чудесными пропорциями. В солнечный день 15 февраля 1943 года художница сделала с нее несколько рисунков. Но лист «Церковь Успения Пресвятой Богородицы в Гончарах» может восприниматься как своего рода торжественное и радостное величание победы в Сталинграде. А этот лист «В Гончарном переулке на Таганке» — нечто более камерное: с большим деревом, у которого голые ветви неуклюже растопырились во все стороны, с утонувшим в снегу покосившимся домиком и стоящим возле него ребенком с санями. Зато на заднем плане, по контрасту, под ослепительно голубыми небесами сияют дивные постройки Успенской церкви и колокольни, словно возвещая о чем-то радостном и некоторое время назад казавшемся совсем несбыточным.
Спасская башня 1942 г.
Необычный ракурс кремлевских башен предстает в работе 1942 года. Три башни во главе со Спасской фрагментарно представлены художницей на среднем и дальнем планах листа справа. Слева виден фрагмент собора Василия Блаженного. На первом плане по Васильевскому спуску вниз движутся несколько человек, обходящих большую замерзшую лужу. По масштабу художница сделала их фигурки несовместимыми не только с каменными гигантами сзади, но даже с этой лужей.
1. Салют. Красная площадь 1943 г. 2. Салют на Красной площади 1944 г.
Среди огромного количества московских рисунков кремля и храма Василия Блаженного особенно выделяются несколько листов, посвященных салютам. После победы на Курской дуге летом 1943 года, то есть когда уже окончательно определился перелом в ходе Великой Отечественной войны, салюты начали устраивать в столице достаточно регулярно — в честь взятия Красной армией крупных городов. Но за каждой победой, ознаменованной салютом, стояли многочисленные жертвы, поэтому салют на Красной площади был не только праздничным, но и, по сути, траурным событием. «Салют» 1944 года выполнен в не столь монохромной гамме, как рисунок на тот же сюжет года предшествующего. Цветные залпы фейерверка расцвечивают площадь и дают возможность увидеть более детально и собор Василия Блаженного, и кремлевскую башню напротив собора, и памятник Минину и Пожарскому, что стоял тогда напротив кремлевских стен. Небольшие группы людей на первом плане образуют замыкающее звено всей композиции, как некое продолжение цепи московских твердынь.
1. Храм Василия Блаженного 1943 г. 2. Храм Василия Блаженного 1944 г.
«Я привезла из детства свой нижегородский восторг перед этим (храм Василия Блаженного) храмом. А сейчас я рисую его с натуры. Рисовать обширный, цветной, узорный храм было сверхинтересно», — Т. Маврина. [4]
Теплый переулок. Москва 1945 г.
Лист «Теплый переулок» помечен 1945-м победным годом. Как и на многих мавринских рисунках военного времени, здесь тоже зима, в чем нет никаких сомнений: над домами старой Москвы нависла темная снежная туча. Тем не менее тепло чувствуется не только в названии, оно разливается по всему листу от горячих красок угловых строений среднего плана и далее во все стороны — даже снег на первом плане теплого оттенка. Здесь нет никаких уникальных сооружений, как во многих других военных листах Мавриной, только скромные жилые постройки. Но художница как будто переносится во времена своей молодости, когда она писала и рисовала почти одну только Москву для москвичей. И кажется, оттуда же, из дорогих для нее 1920-х, выезжает на первый план черная лошадка с телегой, которая так часто присутствует в ранних рисунках Мавриной.
Заключение
Татьяна Маврина создала в своем творчестве уникальный и целостный художественный образ Москвы. Все изображения храмов и домов основаны не на архитектурной точности, а на глубоко личном, поэтическом восприятии сроднившегося города под страхом потери его красоты. Её храмы и церкви, лишённые академической строгости, переносят нас в тёплые, но одновременно с этим, тревожные сюжеты, где священное неотделимо от бытового. Главная ценность «городской серии» Мавриной заключается в создании живого, осязаемого образа городского прошлого, несмотря на трагичное и тяжелое время. Её работы — это не просто взгляд в историю, а встреча с ней лицом к лицу, при изучении которой хочется самому исследовать красоту Москвы и сохранять её на бумаге, прямо как Татьяна.
Маврина Татьяна — «Москва. Подмосковье. Поволжье. Акварели» Издательство «Ломоносовъ» 2010 г.
А. Г. Шелудченко — «Татьяна Маврина. Живописные хроники Москвы. Памятники архитектуры и городские пейзажи 1930–1970-х годов» Издательство «Кучково поле Музеон» 2024 г.
Официальный сайт Государственной Третьяковской галереи. — URL: https://my.tretyakov.ru/app/gallery?ignoreBanner=true&search=Маврина& pageNum=5 (дата обращения: 26.11.2025).
LiveJournal. Богачкова Н. В. Т. А. Маврина. «Цвет ликующий» — URL: https://bogachkova1957.livejournal.com/134983.html (дата обращения: 26.11.2025).
Маврина Татьяна Алексеевна // ПроДетЛит: Российская энциклопедия детской литературы. — URL: https://prodetlit.ru/index.php/Маврина_Татьяна_Алексеевна (дата обращения: 26.11.2025).
Государственный музей А. С. Пушкина. Выставка «Москва военная в работах Татьяны Мавриной» — URL: https://www.pushkinmuseum.ru/?q=exhibition/vystavka-moskva-voennaya-v-rabotah-tatyany-mavrinoy (дата обращения: 26.11.2025).
Официальный сайт Государственной Третьяковской галереи. — URL: https://my.tretyakov.ru/app/gallery?ignoreBanner=true&search=Маврина& pageNum=5 (дата обращения: 26.11.2025).
Artchive: крупнейший онлайн-архив искусства. — URL: https://artchive.ru/ (дата обращения: 26.11.2025)
